Если вы ответили на этот вопрос утвердительно, то вы такого же мнения, как и я. У русской души, действительно, есть ветви и побеги. Но они – необычные. Они образуются, когда люди, которые принадлежат к русскому миру, выезжают вынужденно со своей Родины – России.
Почему же, вы спросите, я сравнил русских эмигрантов с побегами? Конечно же не от того, что они куда-то «убежали». Душой русские люди, где бы они ни жили, всегда остаются участниками русского мира и никогда не откалываются от него.
Ветви и побеги русской души – не те, кто усыхает на чужбине и отпадает от всего родного, что впиталось в кровь и стало сущностью человека. Ветви русской души – это те, кто даже за границей, вдали от любимой России, начинают как ветви дерева формировать живую крону друг возле друга и тянутся к своим истокам даже там, где любые русские традиции, казалось бы, должны померкнуть. И древо русской души там растет и хорошеет так, что глаз не оторвать…
Кстати, кто бы и что ни говорил, а Православие – это не крест русских людей. Это вера, которая укрепила навсегда их характер, превратив его в несгибаемый стержень. Эта вера, в которой милосердие сплетено с неподатливостью предательству и малодушию. В Православии Господь одновременно наказывает и заботиться о детях своих. В ней все равны перед Богом: все мы по подобию Его…
Казак Тихон Кузьмич Бугаев — дед нашего соотечественника Михаила Моисеевича Овчинникова из села Доно Забайкалья, когда уходил из охваченной революционными идеями большевистской Россией в Манчжурию, не прощался с Россией. Он свято верил в то, что вернется на Родину.
Но судьба распорядилась иначе. Она всех казаков, которые оказались в Китае, их семьи и породнившихся с ними людей разбросала потом по всему свету. Овчинниковых закинула за океан, в Австралию. В мир, в котором им и таким же, как они, соплеменниками предстояло создавать островок русской души – остов русской старообрядческой веры.
Только могли ли впасть от этого в отчаяние оседлые казаки-хранители российской границы, с которыми всегда крест, двуперстное знамение и русская надежда на то, что все наладится при их усилиях?..
Прошли десятки лет. Казаки оставили после себя детей, они родили внуков… И теперь уже не Моисей Овчинников, человек государев с неизменной бородой, когда жмет руку в знак приветствия, приглашая в свой дом в Австралии, произносит по-русски «здравствуйте», а его потомок – Михаил Овчинников.
Михаил Овчинников, как вы уже поняли, эмигрант в первом поколении. Долгие годы Христорождественская община Русской Православной Старообрядческой Церкви в Сиднее находилась под его председательством. Он атаман Сводно-казачьей станицы, владелец бизнеса, меценат, общественный деятель и основатель Первого Русского Музея в Австралии.
28 марта 2016 года, когда состоялось открытие музея, информагентство ТАСС напечатало новостную заметку. В ней информагентство привело слова Михаила Овчинникова, которые раскрывают причины, по которым он открыл музей. Процитирую…
«Перебравшиеся в Австралию русские первых волн эмиграции стареют и уходят, а представители младших поколений их семей русскими ценностями уже не интересуются, и многие вещи просто выбрасывают, — сказал Овчинников. — Больно на это смотреть. Над идеей создать русский музей я размышлял много лет, и вот сейчас решил, что пора это сделать. И я оказался очень удивлен тем огромным откликом, которое в нашей общине это начинание нашло. Люди приносят нам самые дорогие для них реликвии, увезенные их предками из России».
Тогда в 2016-м музей состоял всего из нескольких комнат. В выставочных экспозициях на стеллажах были расставлены в основном книги, светские и старообрядческие. Были и предметы из быта казаков Забайкалья XIX – начала XX века. И история семьи Овчинниковых в фотографиях и документах, которые рассказывали о приезде семьи на зеленый континент и то, как она здесь обосновывалась.
С того времени прошло более пяти лет. В музее произошли значительные изменения. И он из нескольких комнат превратился в светоч старообрядчества и русского мира Австралии.
Основными в музее являются четыре зала. В основном зале выделяются две экспозиции. Первая о «Лидице», маленьком чешском городке, где от рук нацистов в концлагере гибли дети. Вторая – о русском Харбине. В ней собраны воспоминания, фотографии и поэзия за период с 1898 по 1960 годы.
Вообще, Харбинская тема русских в этом музее является очень развитой. Здесь есть даже специальный зал, который так и называется «Харбинский». Мало в музеях мира таких экспозиций, в которых бы тема неоднократной вынужденной эмиграции была бы так широко представлена и с душой, как здесь.
Музей наполняется экспонатами, которые жертвуют члены русской общины, чьи предки прошли через испытания жизни на колесах… В каждом экспонате этого зала застыли переживания, которые чувствовали люди, оставившие свои дома два раза подряд из-за революционных огней в России и в Китае.
И знаете, каких экспонатов больше всего свидетельствующих об этом? Чемоданов! Кожаные, деревянные и фанерные, с металлическими и тесмяными ручками, потертые и смятые… Это оболочки того, с чем приезжали в Австралию за новой жизнью русские люди…
В перечисленных залах много книг. Это собрания русских классиков и наших современников. Есть предметы исконно русского народного быта: самовары, матрешки и дымковские игрушки. А есть и те, что свидетельствуют о советской эпохе: юбилейные монеты, календари, открытки.
Еще один зал музея рассказывает про человека, который смог в первые годы эмиграции объединить соотечественников не чужбине. Это Д.М. Речкалов, четвертый атаман Сводно-казачьей станицы. Главные экспонаты тут – папаха и нагайка атамана. Больше века этим мирским вещам, завидев которые, казаки понимали, что есть для них закон, порядок и отстаивание интересов в Австралии. Знали, что атаман будет решать их проблемы с местными властями, и что внутри общины не потерпит разногласий…
А вот про слудующий зал хочется рассказать особо. В нем – святыни и реликвии старообрядчества. Это пожухлые будто осенью фотографии, книги, журналы, газеты, молитвенники. Это картины с поблекшими красками. В этом же зале находится библия атамана Д.М. Речкалова, изданная в позапрошлом веке и украшенная 208 иллюстрациями…
Те, кто бывал в музее, отмечают. Нет, даже не отмечают, а утверждают, что когда просто смотришь на коллекции, относящиеся к старообрядчеству, то в мыслях – как же давно это было… Но стоит лишь взять в руки и бережно развернуть церковную книгу и прочитать несколько строк, как понимаешь: Боже, как всего этого сейчас нам не хватает!
А знаете ли вы, что в Клинцах совсем скоро зазвучит перезвон колоколов из звонницы старообрядческого храма Преображения Господня? Звонница почти построена, а колокола уже отливаются. Догадываетесь, кто стал благотворителем?
Настоятель храма Преображения Господня отец Михаил Смирнов рассказывает:
— С Михаилом Моисеевичем я стал активно переписываться в интернете случайно. Сегодня общение между людьми из-за коронавируса ограничено. Это раньше, два года назад, люди собирались вместе и общались. Я выезжал на встречи и семинары в столицу и другие города. В Клинцы приезжали священнослужители и паломники…
Сейчас, к сожалению, это приостановлено. Но ведь никто не ограничивает в общении через интернет.
Я жизнью Старообрядчества сегодня интересуюсь через сеть. Не нужно думать, что старообрядцы закрытые и темные люди. Это не просто далеко от истины, это совсем не так.
Старообрядцы, наоборот, всегда стремились осваивать новые технологии, развивать промышленность и новые технологии. Неизменной для нас остаются лишь устои Православия и традиции веры.
Так вот, интернет дает широкие возможности. Можно как вести переписку со старыми знакомыми, так и новые знакомства заводить …
Мне попалась статья про Первый русский музей в Австралии. Заинтересовался и решил прочитать. Приятно удивился, что основатель музея – старообрядец, да еще и мой знакомый. Как-то очень давно нас судьба сводила в Москве, но с тех пор не общались.
Поприветствовал его, он вышел на связь, начали общаться. Я прекрасно знаю, что старообрядцы активно обживали Сибирь, селились в Европе. А тут появилась возможность расширить круг общения: Михаил Моисеевич – очевидец событий новейшей истории Старообрядчества.
Переписывались с ним. Рассказал ему о проблемах нашей клинцовской старообрядческой общины — старообрядческой общины города Клинцы во имя Преображения Господня. Человек проникся и предложил помощь.
Теперь, благодаря Михаилу Моисеевичу, для нашей звонницы отливают колокола. Он полностью берет на себя спонсирование строительства дома-причта.
При доме причта будут музейные комнаты. У нашей общины — самое большое в России собрание икон, написанных в дореволюционной России. Есть реликвии одеяний священнослужителей, много предметов церковной утвари, литературы.
В Клинцах есть то, к чему можно устраивать паломничество, на чем духовно и культурно воспитывать молодежь. Пришла пора все это наследие и ценности показать людям.
Не выражу всех своих соображений и чувств, которые меня переполнили, когда нашей общине Михаил Овчинников решил помочь… Но ощущение, будто сам Господь этого человека нам послал…
Но на этом благодать Божья не остановилась. Городские власти пошли нам на встречу. Глава Клинцовской городской администрации протянул руку помощи.
Сергей Евтеев выразил готовность помочь в реализации строительства и благоустройства тематического парка Старообрядчества.
Отдельно хочется подчеркнуть, что проект, который задумали старообрядцы выполнить в Клинцах, будет иметь не местное, а федеральное значение. И вот по какой причине. Проект превратится в уникальнейший комплекс, в котором воедино будут соединены храм Божий, дом причта для священства и парк Старообрядчества. Такого в России нет еще нигде. Это станет огромным достижением в развитии Русской Православной Старообрядческой Церкви.
Проект придаст Клинцам особый статус. Ведь тогда они перестанут быть просто городом, основанным старообрядцами. Клинцы станут еще и городом, в котором Старообрядство продолжает жить и развивать традиции Старой веры.
Иван Старокрестов
